[fanfiction] lazuri - [не] мой донсэн

[thats-not-hep-hap]

название: [не] мой донсэн
автор: lazuri первоначальное размещение тут
рейтинг: R
пейринг/персонажи: SHINee, Block B (кроссовер), Зико/Тэмин, Минхо/Тэмин, Онью/Минхо
жанр: Ангст, Hurt/comfort, Романтика,
тип: Слэш, ООС, Кроссовер
предупреждения: Нецензурная лексика, OOC
описание/комментарий: Вы думаете, Минхо всегда был единственным и неповторимым рэппером группы SHINee? Зря вы так думаете - SM вовсе не ангелы...
от автора: посвящен  Tinker Bell, go!

***

Типичные будни Тэмина – это репетиции, его ненаглядные танцы, пение, на котором он смущается, особенно когда никак не может взять верхнюю ноту и ловит на себе усталый взгляд Блинга в духе «а-вы-думали-он-умеет-петь?», это целые дни с веселыми подначками его хенов, с улыбкой Джинки, с заботой Ки, с молчаливой поддержкой Минхо и громкой подвижностью Джонхена. Его мир – это звездный музей, сверкающий всеми цветами радуги, всеми расцветками прекрасного и далекого, замечательно, слаженно двигающегося и поющего на экранах мониторов миллионов людей. Его жизнь – это целое представление, это работа для других, это удовольствие от возможности отдаться потоку творчества и красок, это усталость и сытое довольство собой после того, как все его труды окупаются восторженными криками любящих его людей, когда он выходит на сцену, такой красивый, такой стройный и будто плывущий, а не идущий, такой легкий и воздушный, кажущийся прекрасным грациозным движением на фоне остальных, будто неуклюже пытающихся повторить то же, что и он.
Типичные будни Тэмина – сверкающий рай, где хоть и трудишься, хоть и устаешь, чувствуешь полную удовлетворенность от того, что делаешь.
Типичные будни Тэмина разрушились на корню в один легкий мах.
А всему виной он.
В тот день Тэмин пришел в офис чуть позже остальных. Он задержался, потому что никак не мог встать после тяжелого дня в школе и после горы сделанной в ночи домашней работы. Он три раза одел один и тот же кардиган то шиворот-навыворот, то задом-наперед, почистил зубы с утра кремом для рук и остался без завтрака, потому что Ки уехал со всеми. Ребята не могли дожидаться младшенького, как бы не хотели – Джонхену и Онью надо было представить написанную лирику в тот день, Ки должен был записать свою рэп-партию в песне “Lollipop”, а Минхо не мог пропустить ни единой тренировки в спортзале до начала основных репетиций из-за скорого Dream Team’а. Поэтому добирался макнэ один.
Но он ничуть не жаловался на это – погода была хорошей, его настроение испортить такие мелочи, как вкус крема для рук на зубной щетке, не могли, да и вообще, он предвкушал новую связку для разучивания в танце и все мысли улетали прочь, вытесненные одной – сегодня он станет еще на чуть-чуть лучше двигаться. Тэмин дышал музыкой и движениями под нее, он жил танцем.
Здание СМ в свете утреннего солнца выглядело особенно великолепно-презентабельно. Синие зеркальные стекла отражали лучи, и Музей Звезд искрился, точно настоящее ночное синее небо, усеянное этими самыми звездами. Тэмин взбежал по ступенькам, заворожено задрав голову и вообще не глядя под ноги и вперед, посему в дверях и влетел в резко выскочившего из здания человека. От силы удара и неожиданности, Тэмин отступил на пару шагов и, споткнувшись, плюхнулся на пятую точку, растеряно глядя на того, кто сам от удара больно стукнулся головой о не успевшую повернуться до конца, крутящуюся стеклянную дверь входа.
— Смотри куда прешь, черт возьми!! – заорал человек таким голосом, будто весь мир ему – враг, а Тэмин – самое злобное его воплощение.
Макнэ хлопал глазами, он ведь уже открыл рот, чтобы извиниться, а тут его так резко прервали. Человек, на которого он налетел, был весь помят и всклокочен, словно только что вылез из ожесточенной уличной драки. Чуть кудрявые, видимо завитые плойкой волосы, свалялись в неопрятный, торчащий во все стороны ком, кое-где перехваченный съехавшей в бок резинкой. Тем не менее, общий концепт прически был понятен, чем-то он напоминал прическу Ки из Люцифера, только вот Ки не мог похвастаться такими длинными волосами на макушке и таким глубоким, шоколадно-обволакивающим цветом оных. Лицо парня было перекошено гримасой, но не злости, как сначала показалось Тэмину, а бессильной обиды от какой-то невыносимой несправедливости.
— П-простите… — еле слышно выдавил макнэ, опуская глаза и почему-то чувствуя жгучую вину перед этим человеком, словно он его обидел, довел до такого состояния, а потом еще и толкнул.
Секунду ничего не происходило, потом перед носом Тэмина появилась протянутая, открытая ладонь. Тэ недоверчиво поднял глаза.
— Вставай, чего расселся? – как-то устало и немного ворчливо буркнул незнакомец. Потянув за руку, которую Тэмин все так же неуверенно вложил в его, парень задумчиво запустил пальцы в свои густые волосы, создавая еще больший хаос на голове и, словно нехотя, выдавил. – Это… Прости меня, я не хотел кричать так грубо. Только будь осторожней в следующий раз, ладно?
— Да, конечно… Вы меня извините! – Тэмин поспешно поклонился грустно улыбнувшемуся незнакомцу. Глянув на него из-под челки, Тэ невольно замер, пораженный тем, как улыбка изменила это лицо, еще секунду назад бывшее во власти обиды и раздражения, а сейчас ставшее просто уставшим, с застывшем выражением безысходности. Красивые, четко очерченные губы, глубокие глаза, мягкий, легкий росчерк темных бровей…
— Все в порядке. Тебе бы поспешить на репетицию, опоздал уже, небось, — он легонько хлопнул его по плечу и, отступив, развернулся и пошел прочь от здания СМ.
Тэ поглядел ему вслед, не в силах оторвать взгляд или тронуться с места. Что-то привязывало его к асфальту, заставляя смотреть на сгорбленную спину парня. Тэмин гадал, кто он, что он делал в здании СМ и что его могло так расстроить там. Погруженный в свои мысли, он не сразу заметил, что его кто-то зовет.
— А, да? – он вскинул голову. Прямо перед ним стоял обеспокоенный Минхо.
— Я увидел из окна спортзала, что ты пришел, хотел встретить… Этот парень тебя обидел? – лицо спортсмена выражало крайнюю решимость прямо сейчас пойти и оттаскать незнакомца за хвост волос, если тот хоть пальцем тронул малыша.
— Нет, нет, это я на него налетел! – поспешно замахал руками Тэ. Он снова перевел взгляд на дорогу, по которой удалился юноша. Фигурка парня стала совсем маленькой, почти сливающейся с машинами и деревьями на улице. – А кто он, ты не знаешь? Я никогда его не видел здесь…
— Кажется, у этого парня прозвище Зико… Хотя, я не уверен. Я не знаю, как его зовут, знаю только, что он, вроде, терки какие-то имеет с менеджерами. Я его тут не первый раз вижу. Говорят, он раньше работал с СМ, а теперь те незаконно используют его песни.
— СМ так не делает! – удивленно воскликнул Тэ, глядя на Минхо. Совсем детское, трогательное выражение наивности в глазах девятнадцатилетнего парня заставило Минхо улыбнуться и как-то очень нежно взъерошить ему волосы.
— Все большие компании хитрят. Знаешь, спроси лучше у менеджера, а то я еще навру тебе… И вообще, шагом марш в зал, все нас ждут!
Тэмин подскочил и, вместе с Минхо, поспешил в репетиционный зал, где все действительно их ждали.
За танцем и изнуряющими упражнениями, мысли об утреннем происшествии совсем вылетели из головы Тэмина, но только затем, чтобы вернуться немного позже и в другом обличии.
***
— Джинки-хееен.
— Чего тебе? – лидер оторвался от созерцания бликов света в своем стакане с водой и посмотрел на Тэмина.
— Джинки-хен, ты знаешь что-нибудь о… ну… о парне, который ходит в здание СМ часто… — Тэмин смутился и уставился в пол. Они вдвоем сидели на диванчиках у выхода из здания и ждали, пока Минхо и Джонхен выйдут из качалки, а Ки наболтается с девчонками из f(x).
— Обо мне или о Йесоне? Или о тех тысячах сотрудников перед компьютерами? – рассмеялся Онью. – Тэминни, формируй вопросы четче. Какой парень?
— Ну… такой… — Тэ пожестикулировал руками, но безрезультатно. – У него прическа похожа на прическу Ки-хена в клипе Люцифера. Минхо-хен говорит, он приходит отстаивать свои права, потому что СМ незаконно используют его песни.
— Ты о Зико что ли? – лицо Онью помрачнело.
— Да… Его так зовут? – осторожно вопросил Тэ.
— Да. То есть, зовут-то его У Чихо, если мне память не изменяет. – лицо Онью помрачнело еще сильней. – А зачем тебе?
— Я его толкнул с утра. Он был такой расстроенный… — Тэ поерзал на диване и вздохнул. Грустные глаза незнакомца снова всплыли перед глазами и чувство вины всколыхнулось в душе. – Слушай, малыш, это дела компании, нам не стоит в них лезть. Поверь, у СМ таких навалом – требуют права за песни, обвиняют в плагиате… Их каждый год как на бесплатной раздаче сосисок, — Онью ласково потрепал Тэ по голове и приобнял на плечо. — Забудь, тебе сейчас надо сосредоточиться на репетициях, говорят, через несколько месяцев, у нас намечается дебют в Японии.
— Серьезно?! – Тэмин весь расцвел, даже подскочил на диване, чем вызвал смех лидера.
— Да, но только тсс, — Онью заговорщицки подмигнул донсэну. – Учти, я тебе этого не говорил, а то лидеру откусят голову.
— Все понял, Джинки-хен! – отчеканил Тэ, сияя. – Я могила!
— Ну, смотри, Джинки-хен следит за тобой! – Онью напустил на себя грозный вид и пощекотал Тэ, чем вызвал его визг, заставивший девушку за информационной стойкой недовольно на них посмотреть.
— Голубки, не орите на весь Сеул! – Ки подскочил к ним и, как настоящая мамочка, упер руки в боки. – Онью, вот перевозбудится ребенок, не сможет уснуть потом!
— Тэминни дрыхнет так, что даже матерящийся Джонхен, после того как он опрокинул себе в ночи на ногу свой ноутбук, не может разбудить его! – отперся Онью, а голос Джонхена вопросил откуда-то сбоку:
— Ах, значит, ты все видел и даже не помог?!
Тэ развернулся и увидел подходящих к ним Джонхена и Минхо. Кончики волос Джонги были мокрые после душа, Минхо заплел небольшой хвостик, оба были красные и уставшие. А еще Минхо как-то неприязненно глянул на Онью, который до сих пор не убрал руку с плеча Тэ и так и сидел, обнявшись с младшеньким.
— О чем сплетничаете, красавицы? – Джонхен прижался боком к Диве, заглядывая ему в глаза и по-хозяйски приобнимая за талию.
— Да так, ни о чем, — поспешно сказал Онью, а Тэ, в один голос с ним вдруг выпалил:
— О Зико. Ты знаешь его, Джонхен-хен?
— О том парне, что должен был быть нашим рэппером? – беспечно отмахнулся Джонги, даже не замечая полные ужаса и негодуя глаза Онью. – Знаю, что его сейчас, вроде нагрели на его записях. А что?
— Он должен был быть нашим рэппером? – воскликнул Тэ. – А как же Минхо?
Джонхен уже открыл рот, но Онью перебил его:
— Мы так и будем здесь сидеть? Пойдемте уже домой, я хочу есть! Мамочка, что у нас на ужин?
— Курочка, дорогой, — лилейным голоском откликнулся Ки, кидая убийственные взгляды на Джонхена, который, впрочем, не замечал этого.
— Тэминни, тебе, кстати, нужно было помочь с домашкой, помнишь, ты просил? – Онью подхватил Тэ под ручку и поволок к выходу.
— Д-да, но ты тогда сказал, что не можешь… — удивленный голос Тэмина потонул в привычном оживленном шуме вечернего Сеула. Лидер шел так быстро, что макноша почти не поспевал за ним.
Отставшие Ки и Минхо тут же накинулись на Джонхена. Вернее сказать, накинулся Дива:
— Блинг, дубина! Ты зачем начал разговор про Зико?!
— Что значит «я начал», Тэ первый спросил!! – возмущенно выпучил глаза Джонг.
— Так зачем ты ответил, ты забыл, о чем нас менеджеры просили?! Наврал бы чего-нибудь! – выпалил Ки, а потом испуганно оглянулся, будто вышеупомянутый менеджер должен был появиться сзади с лопатой наперевес и злобным гиканьем типа «Ага, я так и знал, что проболтаешься!»
— Просили ничего не говорить, помню я, но кто первый обо всем Минхо и разболтал, а?!! – пошел в контрнаступление Блинг-Блинг.
— Я был в состоянии несостояния, мне простительно, — буркнул Ки, опуская глаза. – Блин, вся эта история такая противная, долго она еще преследовать нас будет?
— Видимо, пока СМ будут тянуть с разборами полетов, все так и будет в непонятках, — пожал плечами Блинг. – Я одного не могу понять, ну ладно нам нужно было молчать об этом Минхо, его профессиональная гордость вроде как могла быть задета, не в обиду, Мин (Харизма кивнул, явно думая о чем-то своем), но Тэмина-то мы почему должны держать в неведении?
— Чтобы детская психика не страдала? – предположил Кибом. – Какая разница, нам главное, чтоб эта история не всплывала наружу. Так что, Блинги, молчи, если Тэ опять будет тебя расспрашивать. А я попробую узнать на кой ему все это.
— Ох, вот развели детектив вокруг простой детской просьбы, — проворчал Джонг, но заметив глаза Ки, недвусмысленно намекающие «Оставлю без ужина», поспешно добавил. – Да понял я, понял! Хорошо, буду молчать.
Разговор плавно перетек куда-то в сторону, парни окунулись в ностальгические воспоминания первых дней дебюта, а шедший сзади Минхо все думал о том, почему на душе так неспокойно и неприятно. Особенно когда он видит впереди Тэмина, на чем плече покоится рука весело смеющегося Онью. Минхо вздохнул и помотал головой. Признаться себе было гораздо сложнее, чем жить с этим признанием, но Харизма все еще отчаянно сопротивлялся, надеясь, что вся эта буря чувств, бушующая в душе уже несколько месяцев – просто следствие усталости и переутомления. А так же длительного воздержания, отсутствия нормального общения со сверстниками и еще долгого-долгого перечня всяких «но», которыми при желании можно было легко отмазаться.
Только легче почему-то не становилось.
***
— Джонхен-хен, можно?
Тэмин приоткрыл дверь комнаты, в которой жили Джонхен и Минхо. Он специально дождался времени, когда Онью и Ки уснут, а потом выбрался из своей кровати, стараясь не будить мамочку и папочку, выскользнул в коридор и направился к соседям. Он знал, что Джонг еще не спит, а точно торчит в Интернете, страдая всякой фигней и вычитывая разные забавные слухи и домыслы об их группе, чтобы повеселить на следующий день парней. Как-то раз он извел кучу бумаги и чернил в принтере, чтобы распечатать какой-то фанфик на стопицот страниц. В итоге этот фанфик долго ходил по рукам, вызывая безудержный хохот среди хенов и их бурное обсуждение оного. Впрочем, почитать этот фанфик Тэмину никто так и не дал, мол, маленький еще. Да в общем-то, Тэмин и не горел желанием – ему хватило пары прочитанных через плечо Минхо строчек, чтобы глаза полезли на лоб, щеки стали пунцовыми, а сам он стал искать в любом фансервисе тайную подоплеку.
Джонхен отвернулся от ноутбука. В комнате было темно, лица Джонхен, освещенного сзади слишком ярким экраном видно не было. Минхо мерно посапывал на кровати, завернувшись в одеяло. Тэмин неловко потоптался на пороге, потом вошел, прикрыв за собой дверь.
— Тэмин? Чего не спишь?
— Хен, я хотел поговорить…
Джонхен вздохнул и закрыл экран ноутбука. Сначала стало очень темно, а потом глаза привыкли к сумеркам, разбавленным светом фонарей и других окон на улице. Почти оглушительно тикали в тишине настенные часы.
— Это… Об У Чихо. О Зико. Хен, ты ведь знаешь что-то, правда? Все знают, только мне не рассказывают. Я не такой уж и маленький, я обо всем могу догадаться и сам… — Тэмин опустился на предложенный взмахом руки Джонхена стул и моляще воззрился на него. – Расскажи, хен. Пожалуйста.
— Зачем тебе это, малыш? Раз мы не рассказываем, значит, на то есть свои соображения, как думаешь? – Джонхен поерзал на стуле, ощущая себя неловко. Он прекрасно помнил наказ мамочки, и быть убитым поварешкой или – хуже того! – оставленным на неделю без нормальной еды и вынужденным самому себе готовить всякую быстроразогреваемую отраву ему совсем не хотелось.
— Дело не в Чихо, дело в вас. Понимаешь, я чувствую себя как на отшибе, как будто мне никто не доверяет, это так обидно, — давить на жалость Тэшечка умел. – Прошу, хен, расскажи! Парни не узнают об этом, если ты этого хочешь! Я буду молчать, обещаю!
— По секрету всему свету, — пробормотал Джонхен, потирая лоб. С одной стороны все это было неправильно. С другой – он прекрасно понимал чувства Тэмина. – Ладно, давай-ка переберемся на кухню, чтобы не будить нашего спортсмена.
На цыпочках они выбрались в коридор и, аки два сутенера на дело, прокрались в кухню, где уселись за стол, не включая свет. Джонхен заварил себе кофе, а Тэмину подал пакет клубничного молока. Вот, кстати, еще один расхожий миф – ну с чего вы взяли, что младшенький любит банана-милк? Да он его с недавнего времени на дух не переносит.
— Ладно, ладно, Тэмми, я понял, — Джонхен повозил ложкой в чашке и отхлебнул немного. Поморщился – кофе был горячим. – Что тебе рассказывать?
— Все, — не задумываясь, выпалил Тэ. – Начни с того, что он должен был быть нашим рэппером.
— Ладно, — неохотно начал Блинг. – У Чихо долгое время торчал в СМ, еще до того, как меня туда притащили менеджеры с воплями, что у меня талант, еще даже до того памятного кастинга, на котором отобрали тебя, Онью и Ки. Он работал со звездами СМ в качестве бэк-граундного рэппера, иногда записывал ведущие партии, как Джей у нас сейчас. Кстати, как бы с Джеем не вышла та же херь, что и с Чихо… — Джонхен потер виски. – Когда нас стали готовить к объединению в группу, я, Онью, Ки и Чихо уже были знакомы. Ты в это время еще провисал в Академии. Менеджеры уже облизывались на тебя, да и Ли Суман дал добро на создание группы из пяти мальчиков, которые бы будоражили умы и сердца нун. Но в самый последний момент, когда уже и ты должен был присоединиться, и в общагу нас должны были поселить, когда уже почти дописались слова и музыка к Replay’ю и еще чуть-чуть оставалось до завершающей связки в танце, у Чихо и руководства что-то пошло не так. В подробности я не посвящен, знаю только, что они разругались жутко, причем собачились на протяжении нескольких дней. В итоге Чихо попрощался с нами, сказал, что жаль, что мы так и не стали группой, и что мы все ему очень понравились, и что он очень жалеет, что он так и не познакомился с нашим макнэ и что нам доставил кучу неудобств… А потом мы его не видели. Менеджеры довольно быстро подцепили Минхо, сначала мы никак не могли привыкнуть к тому, что вместо Чихо запросто нашли запчасть, но потом все же все утряслось. Как видишь, сейчас мы живем и здравствуем, я очень люблю вас и Минхо и думаю, что мы чудесно сработались.
В глазах Джонхена явственно читалось «Ну что, доволен?», но Тэмин узнал ответы еще не на все свои вопросы:
— Тогда что он делает здесь сейчас? Три года прошло, если я правильно тебя понял.
— Даже чуть больше, — Джонхен снова тяжко вздохнул. Весь его вид выражал «О боже, за что мне это? Я сдаю партизанские тайны». – Я не знаю. Говорят, СМ начало использовать его записи в своих целях, естественно, не поставив его в известие, но видимо у Чихо тут есть знакомые, потому что он узнал об этом быстрее, чем песни выплыли в широкий круг пользования. Теперь он пытается отстоять свои права, не допустить использования материалов, ну или хотя бы поиметь часть прибыли, ведь работа-то его. Вроде, судом угрожает, но до этого пока не дошло.
Тэмин кивнул, переваривая информацию. Все это было сложнее, чем он думал и пахло как-то очень неприятно – обманом и выкидыванием ставшего ненужным человека. Ответить себе на вопрос, почему ему вообще приспичило все это знать, Тэмин не мог.
— А почему менеджеры велели вам молчать?
— Кто знает? – пожал плечами Блинг. – Может, боялись, что это всплывет в ненужный момент, что их будут обсуждать и осуждать, что Минхо будет чувствовать себя не «неповторимым», а просто найденным на замену. Ведь тогда его тонус к работе может понизиться, а этого им никак не надо. Но Минхо все равно обо всем узнал, спасибо Ки и бутылке дешевого мартини, притащенного Онью. Впрочем, он не чувствует себя ущемленным и это хорошо. Знаешь, я может, даже рад, что так сложилось. Чихо был довольно взрывной. Он умел взять себя в руки, но все-таки часто дурачился, не зная меры. Никого не напоминает? – он усмехнулся. – Два Джонхена под одной крышей – это слишком. А Минхо с его мрачноватой угрюмостью, с умением молчать, когда надо и с таким потрясающим рвением оберегать тебя от внешнего мира довольно органично вписался в наше разноперое сообщество любителей сверкать на сцене.
Тэмин снова кивнул. Потом улыбнулся.
— Спасибо, хен! Я обещаю молчать и ничем тебя не выдавать!
— Да уж постарайся, — ворчливо откликнулся Блинг, меньше всего желая получить любимой Дивиной сковородкой по голове. – Так, мелочь, марш в кровать, а то завтра не встанешь опять!
— Да, хен! Бегу, хен! – Тэмин отдал честь, потом рассмеялся, допил молоко, выбросил упаковку и рванул в гостиную, стараясь не шуметь.
Джонхен услышал, как открылась и закрылась дверь в коридоре, прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Плитка кухни холодила ноги, в окно лился тусклый лунный свет. Почти все окна напротив в этот час уже были погашены – звездные общаги умышленно размещались в спальных районах, где жили в основном служащие больших фирм, рано встававшие на работу. Так уменьшался риск ненужных встреч с фанатками и повышалась возможность ребят отдохнуть от дневной суеты.
В памяти Джонхена всплыли те дни, расстроенное и злое лицо Чихо, когда он возвращался после очередной стычки с менеджерами, его грустные глаза, когда он пожимал его руку и извинялся за все… В те дни они еще были совсем зелеными, ничего не понимали в мире менеджмента и большого бизнеса, позволяли крутить собой, как того хотело начальство. А Чихо был не такой. Он сразу наверно, учуял, откуда ветер дует, вот и смотал побыстрей. Ну, или его, такого смышленого, просто-напросто выкинули, чтоб не мешал.
Джонги залпом допил кофе, поставил чашку в посудомойку и отправился на боковую. Впереди ждал тяжелый день.
***
«Дорогой дневни…
Нет, не так. Дорогой сомнительного качества листок в клетку, вырванный из вставного блока с моими, прямо скажем, несодержательными университетскими конспектами, сегодня ты будешь играть роль моего дневника.
Просто потому, что я так больше не могу. И раз поговорить я ни с кем не могу, значит, буду изливать душу бумаге.
Я заманался. Я серьезно заманался, я больше так не могу. Я устал, и тешить себя надеждой, что я устал из-за репетиций и активной подготовки к намечающемуся дебюту в Японии (прости, Джинки, ты не умеешь хранить тайны), нет смысла – уже были и туры, и выступления, и ничего, нормально.
Нет, мне не дает покоя он. Мой донсэн, черт возьми.
Да. Да, мне придется смириться с тем, что я, блять, влюбился в своего донсэна. Ну, может не влюбился. Может, это временное влечение на почве нехватки женского общения, нехватки банального человеческого траха, в конце концов. Может, мне просто…
Аааа, ну вот опять!! Опять я отговариваю себя всякими «Ой, да что вы, да я не гей, да я просто двинулся мозгом из-за нашего темпа жизни…»
Ау, очнись и смирись с тем, что ты ревнуешь маленького Тэмина к каждому столбу!! Что засыпаешь и просыпаешься с мыслью, что он должен принадлежать только тебе! Что ты любуешься им, когда он танцует, когда он поет, когда он лохматый с утра бредет в ванную. Что тебе так хочется обнять его хрупкое тело, обнять и прошептать, что теперь ты будешь всегда рядом, что защитишь его от любой опасности, что никому не дашь в обиду…
Тэмин такой большой, он так вырос, он стал крепче, но я по-прежнему вижу только тонкого и стройного, как девочка, мальчишку с большими, испуганными глазами. Я по-прежнему вижу его наивную улыбку, его трогательно сморщенный носик. Он все такой же, там, в глубине, мой Тэмин.
Мой любимый Тэмин…»

Минхо бросил ручку и уставился на исписанный листок. Потом он со вздохом скомкал его. Правда, уже несколько дней как пробравшаяся наружу и теперь нещадно терзавшая его, была трудна. Трудна для понимания и принятия ее такой, какая она есть. Минхо умел понимать все без прикрас, умел не скрываться за фальшивыми самоубеждениями, но от этого было не легче. Если раньше он пытался всеми силами задушить правду, то теперь он не знал, куда деться от осознания. Осознания того, что он никогда не сможет быть там, где больше всего хочет. Быть рядом с Тэмином и знать, что он не просто хен, что он любимый хен…
Он развернул смятый листок и, подложив на колени вставной блок, снова начал писать.

«Я никогда не скажу Тэмину о том, как он важен для меня. Я не хочу, чтобы он начал избегать меня. Я хочу быть рядом, хочу, чтобы он по-прежнему засыпал у меня на плече в самолете, хочу по-прежнему вдыхать такой родной запах его волос. Я хочу, чтобы он, как и всегда, кричал мне “Эй, хен, давай поиграем в приставку!”, хочу, чтобы он улыбался мне…
Если я скажу ему о том, что он для меня значит, он отдалится. Этот навязчивый страх липкими пальцами сжимает все внутри, не дает спать. В какую-то минуту я думаю – ну вот, ну сейчас, ну решусь!, а потом думаю о том, чем это обернется и снова отступаю. Я не хочу терять тебя, мой любимый солнечный мальчик. Я лучше потерплю, помолчу, не буду доставлять тебе неудобств, не буду мешать и портить жизнь. Держи меня за руку, как и тогда, когда ты только пришел в группу и никого не знал, как и тогда, когда ты боялся неизвестности, ждущей впереди. Я боялся не меньше, но с первых секунд нашей встречи понял тогда, что я должен тебя защищать.
Неужели уже тогда я влюбился в тебя? Нет, вряд ли. Я бы понял это, точно бы понял…
Тебе нет нужды беспокоиться, Тэмин. Когда ты полюбишь какую-нибудь девочку, девочку-подсолнух, которая будет достойна тебя, я во всем буду помогать тебе и ей, я помогу вам, если фанаты будут надоедать своими приставучими комментариями в сети, я выгорожу тебя перед менеджерами, я все сделаю, чтобы ты был счастлив.
Важнее твоей улыбки для меня теперь нет ничего в мире.
Ну вот… Почему я такой красноречивый только на бумаге? Где все эти слова, когда они так нужны, когда ты смотришь на меня своими прекрасными темными глазами, когда ты доверчиво улыбаешься мне и спрашиваешь о чем-то, смысл чего я не могу осознать еще несколько мгновений, ослепленный твоей красотой и невинностью.
Ты – как солнечный лучик. Мягкий, нежный, ласкающий и не дающийся в руки. Я могу только любоваться тобой, греться об твое тепло и наблюдать, как ты течешь сквозь пальцы золотистым, неуловимым сиянием…
Так будет всегда, Тэмин. Я всегда буду пытаться поймать твой свет.
Будь счастлив, Тэмми.
Вечно твой, влюбленный кретин,
Чхве Минхо»

Минхо отложил ручку, еще несколько минут смотрел на листок, потом достал из кармана купленную несколько минут назад зажигалку, щелкнул ею и поджег бумагу. Огонь жадно заглотил лакомство, одна за другой исчезали иероглифы, наконец жар в пальцах стал нестерпимым и Минхо бросил листок на землю. Подувший ветер засыпал остатки письма песком, туша пламя. На оторванном остатке, в обрамлении грязно-черных, сгоревших краев, виднелось “Будь счастлив, Тэмми”.
Минхо еще немного посидел на скамейке, затем встал и, не спеша, направился к СМ-зданию, видневшемуся за деревьями парка. Скоро должна была начаться тренировка в спортзале, опаздывать было нельзя.
Позади него ветер несколько раз перевернул и укатил в траву обрывок сожженного, так и не отправленного письма.
Будь счастлив…
***
Тэмин, покачивая ногами в кедах, сидел на стуле в одном из бесконечных коридоров СМ-здания. Ему следовало бы поторопиться в репетиционный зал и, пока там не собрались ребята, немного размяться перед зеркалом, но он не мог заставить себя встать и пойти, потому что знал, что все равно сейчас ничего не выйдет. Чтобы хорошо потанцевать, он должен был выбросить все из головы, чтобы туда влилась и все заполнила музыка, но он никак не мог избавиться от мыслей.
Джонхен не знает, что он так и не смог заснуть прошлой ночью. Судьба У Чихо, так нечестно вышвырнутого из несостоявшейся группы, не давала Тэмину покоя. Конечно, Зико мог сам быть виноват, конечно, менеджерам лучше знать, что и как делать… Но Тэмин, в силу своей наивности и детской, непоколебимой веры в то, что плохого в мире не бывает, бывают только досадные ошибки, никак не мог понять, что же произошло и что происходит сейчас.
Наверно, он бы давно обо всем забыл и не стал бы копаться в грязном белье их SHINee-шкафа, но из головы никак не шли… Его глаза. Глаза, в которых было столько эмоций, и в то же время ни одной, в которых смешались бурная решимость доказать всему миру, кто прав, и апатия. Глаза уставшего от выматывающей несправедливости человека.
Тэмин надул губы, разглядывая свои шнурки. Он всегда знал, что в их бизнесе невозможно быть чистым и честным. Но раньше все это обходило его стороной, все брали на себя менеджеры… А теперь он столкнулся с этим нос к носу, пусть косвенно, но все же столкнулся. Это было дико, странно и ново для понимания, нужно было время…
Он встал, закинул на плечо сумку и побрел по коридору, глядя себе под ноги и считая шаги. Линолеум сменился на паркет, Тэмин понял, что забрел в восточную часть здания и до репетиционной комнаты недалеко. Семьдесят шесть, семьдесят семь, семьдесят восемь, семьдесят девять…
Тэмин, слишком сосредоточившись на счете шагов, влетел во что-то мягкое. Испуганно отскочив, он поднял голову и встретился глазами с чужими, мягко-шоколадными и смеющимися. Перед ним стоял Зико.
— Так и не научился смотреть, куда идешь? – весело спросил он. Сегодня он был одет в необъятную желтую толстовку и спортивные штаны. Заплетенные в высокий хвост волосы ложились мягкими мелкими волнами на его виски и затылок.
— П-простите! – Тэмин поспешно поклонился, чувствуя, как к щекам приливает жар.
— Я от тебя только это слово и слышу, причем с одной и той интонацией. Начинаю подозревать, что ты – запрограммированный робот, призванный подорвать мое и так шаткое самообладание, — серьезно заявил Зико, буравя Тэ взглядом. Тот покраснел сильнее и опустил голову. Зико рассмеялся. – Да ладно тебе, я тебя не съем. Как тебя зовут-то?
— Т-тэмин… Ли Тэмин! – и вдруг как будто кто-то за язык дернул, причем сильно так, со вкусом. – Ваш несостоявшийся донсэн…
Лицо Зико помрачнело. Он на секунду отвел глаза.
— Хотя что это я, я ведь прекрасно знаю, в общем-то, как тебя зовут и кто ты… Только вот ты со мной не знаком. Или уже знаком? – он пытливо глянул на мальчика. – Парни рассказали, да?
— Я сам достал их расспросами, — Тэмин сжал край кофты, нервно теребя его. Он чувствовал себя неуютно, но уходить не хотелось.
Зико некоторое время смотрел на него, потом улыбнулся, его лицо разгладилось от напряженных морщин и повеселело. Он провел рукой по волосам и пробормотал:
— Как жаль, что ты так и не стал моим донсэном.
Тэмин вспыхнул от такого признания и недоверчиво глянул на него. Зико снова рассмеялся – смех у него был удивительный, заразительный и чистый, идущий прямо от души. Тэмин невольно улыбнулся в ответ.
— Ты всегда так смущаешься? – Тэмин помотал головой. – Ладно, знаешь что, сейчас я должен пойти и испортить себе настроение, подарив твоим менеджерам несколько своих не восстанавливающихся нервных клеток, но потом… Не хочешь встретиться? Я уверен, ты много чего хочешь у меня спросить, — Зико подмигнул. Тэмин на секунду потерял дар речи, а потом, сам не понимая, что делает, достал телефон.
— Скажите мне свой номер?
Они обменялись номерами. Зико на прощание напутствовал ему смотреть, куда он идет и удалился дальше по коридору. Тэмин проводил его взглядом, а потом рванул к репетиционной студии. Сердце в груди билось быстро-быстро, предвкушая маленькое приключение, расследование и еще что-то, чему Тэмин пока не мог дать имени.
***
— Эй, мелочь, у тебя телефон в сумке вибрирует!
— Спасибо, хен! – Тэмин пулей проскочил мимо Джонхена и подбежал к их вещам, в кучу сваленным у дверей реп-зала.
Сегодня Рино орала на него весь день, потому что Тэмин был просто невменяем. Он не мог нормально повторить связку, постоянно ошибался, не запоминал новых движений, да и парни, глядя на него тоже начинали спотыкаться. Под конец репетиции Онью уже несколько раз спросил, как младшенький себя чувствует, Минхо постоянно поил его водичкой из кулера, а Рино всерьез опасалась за танец. Но Тэмину было все равно. Он не мог думать ни о чем, кроме скорой встречи с Зико.
Дрожащими пальцами он нашарил в груде хлама у себя в сумке мобильник и с волнением уставился на экран. Сердце в груди подпрыгнуло – на экранчике высвечивалось «У Чихо. Входящий». Тэмин поскорей выскочил за дверь, крикнув, что сейчас вернется. Нажав на кнопку приема, он поспешил по коридору в сторону туалета.
— Але?
— Ну вот, я закончил, — раздался в трубке голос Зико. – Ты там как? Долго еще прыгать будешь?
— Мне нужен еще час-полтора, — страшно смущаясь, пробормотал Тэмин. Он стоял, прижавшись спиной к двери туалета и глядя на свое отражение в зеркале над раковиной. Тут было три кабинки и все три были, слава богу, пусты, так что подслушать их разговор было некому. – Подождете? Хотя, это так долго…
— Ну, ждать тебя в этом жутком здании я, прости, не буду, — сердце Тэмина пропустило удар. – Но тут неподалеку есть кафе, в соседнем квартале, знаешь, где еще подают просто офигенный японский рамен, как же оно называется… Юма… Юми…
— «Юмэмиру»! – воскликнул Тэ. – Да, конечно знаю!
— Ну вот и чудно, тогда там и встретимся. Договорились?
— Да, конечно! Я постараюсь побыстрей!
— Не торопись, репетируй как следует, — голос Чихо приобрел напускную грозность. – И, знаешь что, хватит меня на «вы» называть, такое ощущение, будто я в кембрийском возрасте. А ведь я всего на год тебя старше, если не ошибаюсь.
— Ладно, как скажи… как скажешь, — улыбнулся Тэмин.
— Вот и умничка. До встречи! – Зико отключился.
Тэмин еще немного постоял, глядя в никуда, потом умылся прохладной водой и поспешил назад. Чтобы его побыстрей отпустили, надо хорошо поработать сегодня.
***
— Ребят, вы езжайте домой без меня, я попозже приду, — Тэмин утрамбовал на дне своей сумки кроссовки и оглянулся на лидера.
— А куда это ты намылился, позволь поинтересоваться? – мама Ки никак не могла допустить, чтобы ее чадо склонялось по городу одно, рискуя нарваться на обезумевших фанаток или попасть в «плохую» компанию.
— Мне позвонил… друг детства. Мы с ним вместе… учились в начальной школе. Предложил встретиться. А мы сегодня как раз рано освободились, вот я и подумал… — Тэмин опустил глаза, комкая край кофты.
Минхо слишком хорошо знал своего донсэна, чтобы даже с закрытыми глазами, по одной интонации с уверенность заявить – врет. Похоже, Кибома тоже было не провести, однако он, почему-то смолчал.
— Ну ладно, иди, — пожал плечами Онью, застегивая кофту. – Только возвращайся не поздно, ладно?
— Конечно, хен! Спасибо! – Тэмин весь расцвел, подхватил свои вещи и выскочил из раздевалки.
На некоторое время образовалась тишина. Потом Джонхен протянул:
— Как думаете, малыш нашел себе девушку?
— Не знаю, но почему бы и нет? В конце концов, он симпатичный взрослый парень, не может же он все время посвящать только танцам, — откликнулся Онью, а сердце Минхо болезненно сжалось при этих словах.
— Хотел бы я посмотреть на эту избранную самим Тэмином принцессу, — мечтательно протянул Блинг. – Должно быть, она красива, постоянно танцует и способна выдержать тот адский рацион продуктов, который потребляет наш малыш.
— Кто бы говорил про рацион, Мистер «Я-способен-съесть-острую-лапшу-и-запить-ее-сладким-молоком»! – съязвил Ки.
— Так ведь этому меня мелкий и научил! – отперся Джонхен, скатывая что-то в шарик и кидая его в Диву. При ближайшем рассмотрении это оказались темно-синие носки. Тот завизжал:
— Фууу, гадость какая, убери от меня свои грязные носки!!
— Они же с динозавриками!! – возмутился Блинг, поспешно подгребая к себе свое сокровище. Джинки, не выдержав, прыснул, а Минхо стоял молча, не замечая всеобщего веселья и глядя в стену.
— Может, он нам ее и покажет, как будет уверен, что она – та самая, единственная. Может, они только познакомились, — наконец заявил Ки, брезгливо отряхиваясь от несуществующей грязи, точно оставшейся на нем после соприкосновения с носками Джонхена. – Не может же он не познакомить своих хенов с ней, правда?
— Жду не дождусь! – воодушевленно потер руки Блинг. Ки не преминул одернуть его:
— Смотри, только в нее носками с динозаврами не кидай!
— Такое важное дело я могу доверить только тебе и больше никому, — внезапно улыбнулся ему Джонги, заставив Ки порозоветь.
— Хватит разводить фансервис! Я мечтаю растянуться на диване и посмотреть тот фильм, который Джонг нам рекламирует всю последнюю неделю! – Джинки закинул на спину рюкзак и пихнул Кибома. – Чего застыл, пошли!
Минхо не сразу понял, что его кто-то трясет за плечо. Он обернулся и увидел обеспокоенные глаза Онью.
— Эй, ты в порядке?
— Да… Да, все хорошо, — Минхо постарался улыбнуться, но вышла какая-то перекошенная гримаса. Грудь сдавило железным обручем – ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Онью покачал головой. Лидер не зря был лидером – он видел своих донсэнов насквозь. Вложив в его руку бутылку воды, он пошел к дверям.
— Мы подождем тебя у выхода. Не торопись, — он кинул на него еще один взволнованный взгляд, а потом вышел.
Ноги подкосились, Минхо упал на скамейку и уронил голову в руки. Странное чувство пустоты и безысходности наполняло все внутри. Глупо было надеяться, что он так легко переживет известие о том, что у Тэмина кто-то есть. Он мог сколько угодно себя убеждать, что это все хорошо, что главное, что его малыш счастлив, но сердце не обманешь. Тэмин уже несколько дней витает в облаках, Минхо думал, потому что скоро дебют в Японии… Ага, наивный.
Залпом выпив полбутылки воды, Минхо перевел дыхание. Надо было радоваться. Радоваться тому, что макнэ счастлив. А если она обидит его, он всегда будет рядом, он его утешит… Минхо умылся ледяной водой и грустно посмотрел на свое отражение. Почему он не родился девушкой? Тогда все было бы гораздо проще.
***
Тэмин улыбнулся поклонившейся ему девушке-официантке и покачал головой в ответ на вопрос, проводить ли его к столику. Приподнявшись на цыпочки, он покрутил головой, выглядывая хвост шоколадных волос. Вначале ему показалось, что Зико тут нет, что он устал и ушел, не дождавшись. Тэмин погрустнел, хотя прекрасно понимал, что и сам бы тоже ушел, если бы человек, с которым он назначил встречу, опоздал на полчаса. Уже собираясь уходить, он вдруг заметил желтую толстовку, висящую на спинке стула столика в углу. Солнце освещало Зико сбоку – он сосредоточенно жал по кнопкам PSP, на лице была написана мрачная решимость дать отпор мировому Злу, которое явно атаковало его со всех сторон в игре. Тэмин улыбнулся и, лавируя между столиками, стал пробираться к Чихо.
Он уселся на стул напротив, стараясь не мешать парню. С черной PSP свисал брелок с Hello Kitty, который истошно звенел каждый раз, когда Зико в запале встряхивал игрушку. Под желтой толстовкой на нем оказалась черная майка-безрукавка с надписью на каком-то незнакомом Тэмину языке – то ли французском, то ли испанском. Игрушка запипикала и проиграла какую-то безрадостную мелодию, возвещающую о кончине главного героя.
— Нет, ну что такое! Чтобы убить босса, нужно как минимум три минуты, а в лимите дают всего две с половиной! – сокрушенно воскликнул Чихо. Выключив PSP, он засунул ее в карман рюкзака, висящего на стуле рядом с толстовкой, и улыбнулся Тэмину. – Устал. Голодный?
Тэ робко кивнул. Кушать и вправду хотелось – после репетиций ему всегда казалось, что он похудел килограммов на десять. Зико подвинул к нему меню.
— Я тоже не заказывал, тебя ждал. Предлагаю покушать и направиться в парк, как ты на это смотришь?
Тэмин смотрел положительно. Перекусив раменом, в изобилии представленном в меню (наверно потому, что больше ничего повар готовить не умел), парни расплатились и двинулись в сторону парка. Ну, если этот клочок незастроенного небоскребами пространства с чахлыми деревьями, парой фонтанов и засыпанными гравием дорожками можно было назвать парком.
— Я не хотел уходить, — досадливо морщась, рассказывал Зико. – Но они меня вынудили. Во-первых, я стал свидетелем, как они запросто подправляют контракты девочек из группы «Кристалл», чтобы прибыль распределялась неравномерно, но девочки ничего не могли бы сказать, потому что так написано в контракте, который они сами и подписали. Знаешь группу «Кристалл»? Хотя, откуда тебе знать, ты тогда еще в Академии был. Ну, там мог с ними пересечься… Девчонки так и не дебютировали, расстроенные, нагретые менеджерами, они разъехались по домам и больше не связывали своего имени с шоу-бизом. Хотя одна, вроде, сейчас работает на подпевках у JYP, — он замолчал и молчал так долго, что Тэмин уж решил было, что он не продолжит. Но когда они, не сговариваясь, уселись на какую-то скамейку, Зико все-таки вновь заговорил. – А во-вторых, их просто перестала устраивать моя кандидатура. Они решили, что мое лицо будет портить группу. У них там все просчитано, знаешь ли, и я не подходил на роль «молчаливый брутальный столб». Ничего не могу с собой сделать – у меня иногда шило в заднице включается, — он рассмеялся, но потом опять погрустнел. – Меня выкинули, причем никакого заработка за свои труды я так и не получил. А мой голос много где записан. Кое-где его вырезали, заменили другими парнями, кое-где обработали так, что я сам его узнать не могу, только по интонации догадываюсь, что это я. А сейчас они хотят выпустить в оборот около пяти песен с моими рэп-партиями. Пяти! Тэминни, за такие дела я смело могу подавать в суд, выигрывать дело и, как итог, оставлять их банкротами.
Тэмин кивнул, задумчиво глядя в песок под ногами. Он знал, что его менеджеры – не ангелы, но теперь столкнулся с доказательствами… Это было сложно.
— Ты продолжаешь петь? – наконец спросил он, чтобы отвлечься. Лицо Зико просветлело.
— Да, я записал свой альбом, он, правда, так и не вышел на крупные рынки, но я все равно рад, по-моему, это хороший шаг, — Тэмин с улыбкой кивнул, а Чихо продолжил. – А еще сейчас готовиться к дебюту моя группа. Я там… — он заговорщицки подмигнул Тэмину, поманил его пальцем и прошептал на ухо. – Лидер! Только тсс, мы дебютируем ближе к апрелю, поэтому пока еще рано говорить «гоп»… — он потянулся и развалился на скамейке, глядя в небо. – Но я так счастлив! Ты даже не можешь представить себе, как! Мои согруппники – хорошие, трудолюбивые ребята, я думаю, мы сработаемся. Жду не дождусь нашей первой записи!
— А как группа называется? – поинтересовался Тэмми, разглядывая красивый профиль Чихо. Тот повернулся к нему, прищурив один глаз:
— Секрет!
Тэмин надул губы, а Чихо рассмеялся:
— Да ладно тебе, лучше скажи, как у вас дела в группе продвигаются.
И Тэмин стал рассказывать ему – о группе, о ребятах, о репетициях, о Японии, о Минхо, который занимает в группе место Чихо, о Рино, которая сегодня сорвала голос, пытаясь заставить Тэмина танцевать как следует. Он сам дивился, как легко дается рассказ. Обычно с малознакомыми людьми Тэмин не мог выдавить не слова, только улыбался смущенно и молчал, а тут было чувство, будто он знает Чихо очень, очень давно. Зико улыбался, вставлял свои комментарии, просил пропеть кусочки из песен. Тэмин, краснея, пел или танцевал свои соло-партии, и в итоге скамейки рядом стали заполняться хихикающими, «не палящимися» фанатками. Зико недовольно оглядел их, потом потянул Тэ за рукав.
— Пошли-ка отсюда. Я провожу тебя до метро.
— Мне до звездной общаги несколько кварталов. Я лучше пешком, — покачал головой Тэ.
— Ну как скажешь, — Зико остановился около выхода в парк и показал вправо. – Мне туда.
— А, ну давай тогда, пока… — грустно протянул Тэ, в тайне разочарованный тем, что им не по пути.
Зико посмотрел на него, улыбнулся, а потом предложил:
— Эй, давай встретимся на следующей неделе? Или когда ты свободен?
— В пятницу, — не раздумывая, выпалил Тэ, поднимая на него глаза.
— После-послезавтра, стало быть? Я позвоню, — Зико поднял руку, будто намереваясь взъерошить Тэмину волосы, но в самый последний момент смутился и сделал вид, что изначально хотел помахать.
Развернувшись, он побрел вниз по дороге. Тэмин немного поглядел ему вслед, затем натянул капюшон и припустил по направлению к звездной общаге.
На душе было легко и радостно.
***
«Дорогой криво выдранный листок, который скоро повторит судьбу своего собрата…
Мне так плохо. Мне настолько плохо, что я умудрился наорать на Ки. Наорать! Я! Куда я качусь…
А ведь Ки просто хотел узнать, почему я не ем. Потому что невкусно или потому что нет аппетита. Я ответил, что просто не хочу, а начал приставать – “Что болит? Где болит? Не тошнит? Говорил я тебе, меньше нагружайся в спортзале…”. Я и сорвался. Накричал, что он мне не мать, чтобы заботиться обо мне. Ушел, хлопнув дверью. Истеричка я, ей богу. Никак не могу найти в себе силы пойти и извиниться. Уже и Онью заходил, я думал, начнет читать нравоучения, но он только принес мне чаю и печенья и вышел, не сказав ни слова. Джинки такой добрый ко мне, настолько добрый, что щемит сердце. Хочется прийти, обнять его и разрыдаться.
Я не плакал с шести лет. А теперь уже который день в горле стоит ком.
Чхве Минхо, ты ли это? Тебя подменили. Тебе надо срочно найти свои старые тело и ощущения и забрать их назад. То, чем ты стал сейчас – ужасно. Сопливая девчонка, по уши в трагедии своей первой любви.
Это все ты, Тэмми. Зачем ты творишь такое со мной?
Я не могу думать ни о чем, кроме тебя. Я уже не я.
Тэминни, расскажи мне, кто она. Она красивая? На кого она похожа? Когда-то ты сказал, что хотел бы встречаться со мной, если бы был девушкой, потому что я – Пылающая Харизма. Интересно, ты помнишь об этом? Я тогда тоже выбрал тебя, просто, чтобы ты улыбнулся. Я так любил играть с тобой, любил твою улыбку. А сейчас я не мыслю ни дня без нее. Тэминни, ты для меня больше не просто младший братик, ты – мой смысл жизни…»

В дверь раздался стук. Минхо поспешно запихнул под одеяло тетрадь, ручку и листок.
— Можно? – дверь открылась, в образовавшуюся щель просунулась голова Онью. Минхо нахохлился и подтянул одеяло к подбородку. – Минхо, как ты себя чувствуешь?
Джонхен заходил, опасливо поглядывая на Чхве, забрал ноутбук и ушел. Судя по звукам, он ушел в комнату к Ки, Тэ и Онью, где сейчас торчал обиженный на весь свет Кибом. Минхо чувствовал за собой жгучую вину, ему очень хотелось извиниться, но он знал, что сейчас Ки даже слушать его не будет, да и плюс ко всему, он точно опять сорвется, потому что стоило перестать думать о чем-нибудь осмысленном, в голову тут же вползали догадки о Тэминовой девушке и дикая ревность.
Онью присел на край кровати Минхо, попутно отметив, что малой выпил чай и печенье стрескал. Значит, не болеет, а просто расстроен чем-то.
— Эй, Минхо, я переживаю. И Ки тоже, вот он и полез с расспросами. Ты же его знаешь. Уж прости ему эту его черту мамочки-наседки, — Онью положил руку на одеяло и почувствовал под ним ладонь Минхо. Улыбнувшись, он легонько сжал ее, чем заслужил удивленный взгляд Чхве.
— Это мне надо просить прощения… — тихонько выдавил Харизма, глядя на свои коленки, обтянутые белой простыней. Странно, он часто ощущал себя более спокойным и рассудительным, по сравнению с другими хенами, старше морально… Но вот Джинки иногда становился таким необъяснимо взрослым, что Минхо тут же ясно ощущал эту разницу в возрасте.
— Я думаю, Ки поворчит, но простит тебя, он же видит, что ты чем-то загружен. Не волнуйся, Минхо. Все в порядке, — Онью сжал его руку крепче. – Только не пугай нас так, пожалуйста. Заперся в комнате, накрылся одеялом, кушать отказываешься…
— Хен… — выдавил Минхо, чувствуя, как предательский ком в горле давит уже с невыносимой болью и на глаза наворачиваются слезы. «Только не заплакать, только не заплакать» — внушал себе Минхо, а из-за тумана слез уже почти ничего не было видно. И тут он почувствовал чьи-то теплые руки на спине, и что сам он уткнулся в чье-то плечо, так по-родному пахнущее миксом из острых специй к курице и фруктовым запахом шампуня. Он такой добрый к нему…
— Все будет хорошо, Минхо, все будет хорошо… — тихонько бормотал Онью, поглаживая его спину, пока Минхо беззвучно плакал на его плече, почти не моргая и не всхлипывая, а просто глядя в пространство и чувствуя, как по щекам струятся горячие слезы.
Так прошло несколько минут, потом Онью вложил в руку Минхо салфетку и отстранился. Минхо посмотрел на Джинки красными глазами, не зная, как выразить всю благодарность, которую он испытывал к лидеру. Тот улыбнулся Чхве:
— Я всегда выслушаю тебя, если ты этого захочешь, — Онью встал и направился к двери. Выйдя, он плотно затворил ее за собой. Минхо остался один.
Насухо вытерев глаза, Минхо вдруг ощутил потрясающую легкость в душе, которую уже давно не испытывал. Словно вместе со слезами вышла вся боль, вся ревность, а в образовавшуюся пустоту еще не успела заползти новая порция мыслей о макнэ. Даже вспомнив о нем, Минхо не ощутил ставшей привычной тупой боли.
Минхо поглядел на смятый листок, лежавший на простынях. Быстро скомкав его и засунув под подушку, он рванул к двери.
— Кибом, Кибом!
Сидящий перед ноутбуком и развлекающий мрачного Ки всякими глупостями Джонхен облегченно улыбнулся.
— Ну, наконец-то созрел, — пробормотал он себе под нос.